правило

у кошек рождаются кошки,
у любленников — любящие.
это правило
правильное,
не зависит от времени,
географической широты.
солнечные зайчики были твоими предками.
отчего иначе
такие тёплые руки,
горящее сердце,
отчего мне настолько больно смотреть в твоё лицо?
я поймал тебя зеркалом
и отпечатал на стенке над изголовьем кровати.
перестань улыбаться.
мои родители были мучители.
хватит.

мастерская слова

покрасить волосы.
обрезать чёлку горшком
и в мешковатом свитере
ехать на скейте,
подошвой высокого кеда целуя асфальт
насильно.
одно яблоко делить ножом
на двоих.
засыпать на ногах твоих.
на смазанных фотокартах получаться красиво.

гладить закат рукой.
садиться в последний вагон.
в наушниках чтобы рок
девяностых,
нежные украинские хрипы.
я очень хотел бы, но
всё, что мне в жизнь дано —
мастерская слова
(слова бэдтрипа).

надо мной

я перестал бояться смотреть вверх —
надо мной
никакого бога
нет,
только твоё лицо.
оно мне улыбается, и этого хватит.
твои длинные руки в распятьи —
просто объятья.
всё настолько просто, что хочется плакать.
надо мной никакого неба нет,
только рубашка холщовая у щеки
цвета вен.
я в ней — расплывчатый
инверсионный след
от бумажного самолёта, сбившегося с пути.
прости.

единение

спорь со мной, но
что-то ниточкой тянется через зимы и вёсны.
людей
всегда
объединяет что-то серьёзное —
абсолютное
взрослое —
вроде
зудящих дёсен от барбарисовой карамели,
рентгеновской карточки,
через которую видно затмение
солнца,
тяжелого одеяла на холодной постели.
чудно.

хватит

страшно наверное умирать
вот так —
с истекающими лимфой мозолями на ногах,
без того классного свитера
из секонд-хенда
с орнаментом под ковёр,
который когда-то давно в прошлой
жизни
висел рядом с кроватью,
с ни разу не целованными губами —
спасибо маме
за стеснительность.
после
этого
мест для персон с инвалидностью
в автобусах
на всех не хватит.
укачивает.
остановите.

детство

детство осталось лампочками сигнализации
под стеклом встречающихся по дороге из школы машин,
всегда хотел найти красную — попадались
синие.
снег сквозь пальцы.
неосвещённый переулок,
заржавелая карусель, на которой разбил губу и мечту
вырасти космонавтом
тоже.
обезвоженные мысли —
тяжёлая
отцовская рука на затылке.
клеёнка на столе в кухне пахнет печеньем.
ногти срезают под корень до полулун.
детство пахнет кровью.
отделяешь молочный резец от десны в ванной,
кафель колет ступни.
слёзы и патока —
пустота.
пусть
мне никогда не читали сказки,
кости перед сном ломало от быстрого роста —
укрывался с головой одеялом.
мама думала вырасту самоубийцей,
удушусь.
а мне просто хотелось
спрятаться.

человек искусства

высокое из глубин детства —
земляной холмик под кустом сирени,
я в нём.
раскопай и посмотри толком,
то будет наш
секретик.
конкурс рисунков на асфальте —
одноклассник
за кусок карамели обводит меня белым мелком.
форменная эстетика.
сказали — «нахал».
мать не сказала ничего,
только ночью в её спальне горенько кто-то
вздыхал.
солнышкодомики смоет дождём.
мой силуэт будет гореть
день за днём —
просто так.
монумент декадентства.

кондиционеры

лица такие странные,
множественные.
я вас не люблю, и вы меня
тоже.
кто-то стащил таблетки из рюкзака
и положил под подушку.
в шпротных банках
по утрам
душно —
кондиционеры не включены.

после

после бури
в свете лун
крохотные кузнечики
стрекочут в высокой траве,
щекочут нитяными усиками
нутро.
не вздумай кричать, всхлипывать,
не издавай ни звука, зажимай себе рот
ладонями.
кусай тонкую кожу,
разрезай по пунктиру кривыми острыми зубками.
так неразумно
растрачивать свою юность
на что-то мокрое,
стекающее по щекам.
зажимай себе рот ладонями и
улыбайся.

ㅤ

обложка: маша гусарова

Комментарий Максима Плакина:

У лирического героя в подборке стихотворений Аси Шведовой наивный, но от этого не менее убедительный взгляд на любовь, на детство и на мир вообще. Возможно, это тот случай, когда иллюзия существует в синонимических отношениях с истиной. В одном из стихотворений даётся очевидное в своей этимологии правило: «у кошек рождаются кошки, / у любленников — любящие», — и правило это названо «правильным», ибо «не зависит от времени, / географической широты». И после этой почти аристотелевской логики следует поистине кузминская нежность:

солнечные зайчики были твоими предками.
отчего иначе
такие тёплые руки,
горящее сердце,
отчего мне настолько больно смотреть в твоё лицо?
я поймал тебя зеркалом

Вместе с тем в подборке чуткое внимание уделяется времени и связанным с ним метаморфозам, воплощающимися, скажем, в образе свитера:

без того классного свитера
из секонд-хенда
с орнаментом под ковёр,
который когда-то давно в прошлой
жизни
висел рядом с кроватью

И всё же, несмотря на обилие трагических и трагедийных мотивов, самыми настоящими и удачными образами у Аси Шведовой получаются именно яркие, несколько примитивиские, но положительные образы:

я перестал бояться смотреть вверх —
надо мной
никакого бога
нет,
только твоё лицо.