* * *
Один говорит: Я могу летать…
Прыгает из окна и
падает,
становясь на земле
пёстрым узором осенних листьев.

Другой говорит:
Я прохожу сквозь стены,
сейчас покажу.
Однако стена не поддаётся,
тогда он долбит её
кувалдой, перфоратором,
выламывает куски,
кашляя от пыли…
Наконец, проходит в квартиру соседей,
где всё так же,
как и у него:
стол, шкаф, на столе посуда,
пыль от долбёжки
садится повсюду —
ничего чудесного,
кроме праздничных всполохов
милицейской мигалки за окном,
да и это вполне ожидаемо.

Но в камере,
когда кажется, что выхода уже нет,
он проходит сквозь стену
совершенно свободно,
ничего не ломая,
во двор, где
ветер поднимает осенние листья,
нёсет между домами,
и тот, кто падал, летит.

Свобода живёт в коридоре, —
говорит третий, —
когда нас укладывали спать
мы смотрели из детской
в щель приоткрытой двери
и видели этот ветер.

СВЯТАЯ КАНАВКА

Мы копаем Канавку,
три аршина в ширину,
Святую Канавку
через всю страну,
станет Канавка
оградой до небес,
чтобы антихрист
её не перелез.

Я трогал уран своими руками —
у меня тёплые руки,
да и полоний вовсе не яд,
а топливо для печи,
и если ты слышишь в траве
стрекочущие звуки —
это цикада или кузнечик,
а вовсе не счётчик трещит.

В городе Сарове
Царь-бомба живёт,
вокруг неё учёные
водят хоровод,
чистая бомба —
тритий водород,
грязная бомба —
кто её взорвёт?

Они хотели сделать
термоядерную чистую бомбу,
грязная бомба Чернобыль
получилась сама,
радиоактивный дождь
тоже мокрый,
радиоактивный снег
тоже белый.
Мини-бикини,
разделённый купальник,
разделённый атом,
волшебный пепел…
Чунга-чанга
уже не прекрасный остров,
Чунга-чанга значит
трахаться с обезьяной.

В городе Сарове
Царь-бомба живёт,
вокруг неё учёные
водят хоровод,
чистая бомба —
тритий водород,
грязная бомба —
кто её взорвёт?

Радиация не пахнет,
но я помню запах железа и йода,
я оставил машину
на могильнике в рыжем лесу,
она сильно светила,
но я этого света не видел,
под открытым небом
осталась её могила.
У Стронция-90
период полураспада
двадцать девять лет,
у Цезия-137 — тридцать,
а у человека
периода полураспада нет,
и давно для меня не секрет,
что и смерти нет.

Мы копаем Канавку,
три аршина в ширину,
Святую Канавку
через всю страну,
станет Канавка
оградой до небес,
чтобы антихрист
её не перелез.

ВАЖНАЯ ВЕЩЬ

Такая важная вещь
всё время теряется,
неизвестно где находится,
непонятно как называется,
неясно, почему она так важна,
но без неё
всем просто хана.

ЗИМОЙ

Зимой люди становятся круглее,
занимают намного больше места,
например, в вагоне метро
где летом сидели трое,
зимой умещаются только двое
а третий стоит, ждёт лета
или конца света.

ГДЕ ЗАРЫТА СОБАКА

— Всё у нас не так,
дела не идут,
точки сборки разобраны,
ночь сменяет ночь,
ни одного нормального дня, —
они говорят и зовут меня,
— Давай-ка исправь,
ведь эта беда
не в нашей компетенции,
а для тебя — ерунда,
ты в этом деле собаку съел…

А я её вовсе не ел,
и даже не знаю,
где зарыта собака,
однако отвечаю да
и достаю измеритель мрака.
Меряю здесь — свет есть,
меряю там — тоже свет,
они уже начинают
смотреть с недоверием,
и если я сделаю
что-то не так,
повесят на меня
всех собак,
даже если их нет.

Наконец, на самом
краю света,
нахожу настоящий мрак,
тогда я дую в свисток,
из тьмы выбегает
пушистый щенок.
И я говорю им:
— Вот ваша собака,
лучшая из собак,
не учите её кусать,
не учите её стрелять,
любите её и ласкайте,
только сами не лайте…
И все получится так,
как вы пожелаете.

Я выключаю измеритель мрака
и иду гулять
со своей собакой.

* * *
Одна из самых любимых мной Бодхисаттв — Зелёная Тара. Тара способна мгновенно перемещаться в пространстве, и помогает всякому, кто просит ее о помощи. Ей свойственна любовь ко всем живым существам. Каждого она считает своим любимым ребёнком, потому буддисты ее называют матерью.

«Зелёная Тара, подруга моя,
лети вокруг шара в такие края,

где скрежет зубовный, где кровь и пот,
где больше уже никто не живёт,

лишь овощи-люди на грядках лежат,
не прорастая ни в рай, и ни в ад,

Ом Тара Тутаре…» — в далёких горах
читает молитву юный монах,

а в храме другом, где Божия Матерь,
старая женщина просить спасать их.

По голому полю идут санитары,
Дева Мария, Зелёная Тара… 

ㅤ

обложка: маша гусарова